​

1.

 

Пятнистым одесским липнем

Ладони в чернилах тутовых.

Мы к морю, как мухи, липнем –

Естественные и глупые.

 

Как самым своим на свете, 

Доверчивым и взъерошенным,

Причёски нам сделал ветер,

Ведь мы же тоже хорошие!

​

​

​

2.

​

На Коблевской, в Одессе, 

Картошку жарю.

Поёт про тётю Песю

Напротив парень.

 

Ах, знала б тётя Песя,

Ах, знал бы парень,

Что вот и я в Одессе

Картошку жарю!

 

 

 

3. МУЗЕЙ ПУШКИНА

 

На Пушкинской плоды платана,

На ней же Пушкина музей.

Певец Салтана и Руслана

Завёл в Одессе сто друзей

 

В короткий срок (любил общаться),

Красоток местных описал 

Со знаньем дела, ведь по части

Салонов, лож, и бальных зал

 

Он знатоком был, как известно...

Так вот, стихами описав

Красивых жён элиты местной,

Присочинил одну из глав

 

К «Онегину». А в письмах пишет,

Что жить на юге веселей,

Что всё здесь жизнью так и дышит,

Что ходит в оперу. Музей

 

Не так богат на экспонаты, 

Как бы хотелось, но теперь

Представим, как стоял когда-то

Над аркой он. Белела дверь.

 

Кудрями черными увитым 

Его знакомых видел ряд.

Мешало цоканье по плитам

Ему работать, говорят.

 

Под аркой проходили кони,

И он, немного раздражён,

Стоял, бывало, на балконе,

Припоминал повадку жён

 

Чужих... то будто улыбался,

То отстранённый делал вид.

И каждый знал: на Итальянской

Большой поэт сейчас стоит! 

 

 

 

4.

 

Чёрное море. Одесса. Яхты.

Здесь оказавшись с бухты-барахты,

В море барахтаюсь, загораю,

Предпочитая прохладе рая

 

Обыкновенный восторг купанья,

Кожи распахнутой закипанье;

Чтобы стройнело, плыло, летело

И  колосилось тело! 

 

 

 

5. 

 

Пляж: промокшие трусы,

Режущий укус осы,

Осторожный вкус песка,

Путешествие соска,

 

И ещё красоты всевозможные,

Внутренние радости и кожные,

Водные восторги и наземные,

Пенные.

 

 

 

6.

 

Вот это да! Уже рассвет,

И никакого сладу нет.

И дворники метут уже,

Не зная сна и удержа.

 

И не понять, была ли ночь.

И не пришла на ужин дочь,

Та, что сказала прямо:

«Это Одесса, мама!»                                                                                                         

 

 

 

7.

 

На качелях летит земля,

Под восторженный выдох бляа!

Из раскатистого «монарх»

Лишь три буквы светятся «на х».

 

Ясно, нету-таки конца

Многомерности «кобздеца».

 

 

 

8.

 

Что б за окном ни говорили,

Сплетая звуков паутину,

Здесь, в комнате, Ave Maria,

Италия и Робертино.

 

Вот так миров переплетенье

Соединяется впервые.

Чудны дела твои, и тени

В акациях, o sole mio!

 

 

 

9.

 

Занавесь окно занавеской,

И оно, живое, задышит,

За её пеленой нерезки

И волшебны дома и крыши.

 

Занавеска надует щёки,

И услышатся еле-еле

Вместе - воздуха вдох глубокий

И ночной акации шелест.

 

​

 

10.

 

Я так скажу: спасибо за Одессу,

Где всё располагает к приключеньям,

Где хорошо идти по Ришельевской

Куда-нибудь, а после – на качели.

 

Где долго ремонтируют Приморский,

И вас встречает дядька с крокодилом

(Замотан скотчем рот), и  серой шёрсткой

Суёт вам в руки тёплую шиншиллу.

 

В порту стоят кузнечиками краны –

Медлительно жару соединяя

С иными берегами, где и страны

Другие, и постройки, и лентяи...

 

На Тёщином мосту печёт сильнее –

Там тени нет, и трудно прикоснуться 

К замкам горячим, виснущим на шеях

Решёточных, прожжённых солнцем, прутьев.

 

Такая вот любовь. Одесса, рада

Я по тебе пройтись воспоминаньем!

И Ланжерон, и старая Отрада,

Когда забудешь осень, так и манят...